В честь дня рождения Эрнеста Бо мой самый любимый его парфюм. Белое на белом. Покой и опасность. Cегодня 22-я особенно сухая и трескучая, как замороженный брют для маэстро.
Opium YSL
Давным давно, когда я была еще маленькой девочкой, живущей в стране развитого социализма и жесточайшего дефицита, моя тетя, работавшая в Шереметьево-2, прислала духи. Мне и сестре по крошечному флакончику. Сестра — человек шустрый, поэтому имела возможность выбрать. Мне осталось то, что осталось. Ей Opium, мне Fahrenheit. Плевать, что мужской, тогда любым хорошим духам были рады. Я его искренне любила. Но к сестрициному Опиуму тоже прикладывалась. С восторгом, как говорится, и трепетом.
Вязкий, волнующий, взрослый. В нем действительно было что-то наркотическое и алкогольное. Духи для плохой девочки? Не знаю. В нем была сила, которой не обладают порочные существа, сбившиеся с пути. В Опиуме не было разрушения и саморазрушения. Мощная чувственность при наличии ясного ума и внутреннего стержня. Восточная томность без гаремных излишеств. Игра света и тени, рыжий шелк и синий бархат.
Но все это в прошедшем времени. Современный Опиум стал криклив. Будто живую концертную запись оцифровали, вычистили, задрали верхи, сгладили низы. Он стал плотнее, между нотами не просунешь и иголку. И он перестал дышать.
Опиум, который я помню и максимально близкий к нему, который прислала из солнечного Лос-Анджелеса Даша (образец №1) начинается с легкого вздоха. Будто по пробкам, ноябрю, грязи и сырости едешь, потом идешь, сворачиваешь, спускаешься по темной скользкой лестнице, распахиваешь дверь и оказываешься в жарко натопленной комнате, где полумрак, смеющиеся и уже не совсем трезвые люди, знакомые лица. Кто-то забирает твое сырое пальто, добрый человек протягивает стакан глинтвейна, друг прикуривает сигарету. Расслабься, здесь все свои, здесь тебе рады. Это потом, спустя часа два дым и гремящая музыка утомят, в виски вобьется гвоздь и станет нечем дышать. Захочется сбежать обратно в ноябрь. А пока — маленький праздник без повода. С которого ты волен уйти.
Единственный Опиум, который я люблю и могу выносить (не носить, а именно выносить) — старенький выпуск геля для душа и крема для тела. Даже духи в микродозе быстро утомляют. Не хочу разнашивать, привыкать, приучать себя. Пусть все останется как есть. Опиум в воспоминаниях, я — здесь и сейчас.
Perfume news Creed, Lutens, Bond no. 9, Van Cleef & Arpels, Donna Karan
В новостях первой и второй свежести ничего интересного. Пометку на полях стоит сделать только ради Лютена и Крида.
Первым ароматом в новой коллекции Royal Exclusives нишевой марки Creed выйдет аромат Sublime Vanille. Авторы — отец и сын Оливер и Эрвин Криды. В составе: ваниль, бобы тонка, бергамот, лимон и мускус. Красивый граненый флакон сплэш с увесистым стеклянным стоппером. под старину.
L’Eau Serge Lutens — самая обсуждаемая новинка. Противоречие уже в названии. Певец арабского востока и вода? Что он хотел этим сказать? О составе не пишут, пишут, что нам будут продавать аромат свежевымытого организма, облачающегося в свежевыстиранную одежду. Дожили. Лютен мылом торгует.
О Bond no. 9 Saks New Orleans быстро, не вдаваясь в подробности. Нюхать все равно не пойду, их слишком много уже. В составе: тубероза, листья фиалки, кассия, ваниль, черная смородина, ландыш, бергамот, мандарин, корица, пачули, амбра и сандал. Короче говоря, очередная восточная «вкусняшка».
И немного о грустном, т.е. о люксе.
Van Cleef & Arpels Oriens — красивый флакон. Во флаконе еда от Бернара Эллена: апельсин, малина, черная смородина, жасмин, пралине и пачули.
Марка о которой редко слышишь — Orlane запускает серию Les bouquets d’Orlane.
Autour de la rose — романтичный розно-мускусный аромат. Парфюмер Karine Dubreuil.
Autour du muguet — нежный ландыш с зеленью. Автор Olivier Gillotin.
Autour de l’iris — ирис с альдегидами работы Enrico Scartezzini.
Autour du coquelicot — восточный специевый аромат, созданный Shyamala Maisondieu.
К зиме от Дженнифер Лопес вам подарок Jennifer Lopez Blue Glow by J Lo. Морской свежак с фруктами. Сининининький. В составе: мангостин, апельсин, красная смородина, водяная лилия, роза, ванильная орхидея, вода, кедр, махагонское дерево, florymoss (молекула зеленого цветочного мха от хим. концерна Givaudan) и бобы тонка.
А вот кому яблок очередных? Donna Karan DKNY Delicious Candy Apple — не одно, а целых три яблока выйдут ограниченным тиражом в феврале.
Delicious Candy Apple Sweet Caramel — яблоко, груша, маршмеллоу, жасмин, ландыш, листья фиалки, карамель и ваниль в составе.
Delicious Candy Apple Ripe Raspberry — яблоко с лаймом, пионом, ландышем и колой. Выпить и закусить.
Delicious Candy Apple Juicy Berry — смородины, личи, груша, черника, роза, яблоневый цвет и сандал.
Любителей Смитовской розы ждет сюрприз — летняя лимитка 2010 года Paul Smith Rose Summer Edition 2010. автор — один из творцов свободных апельсинов Antoine Maisondieu. В составе: кассия, фиалка, арбуз, зеленый чай, роза, ирис, амбра, белый мускус, сандал.
На этом наш выпуск новостей завершен. Спасибо nstperfume.com — непересыхающему источнику радости.
Merefame Menard
От начала и до конца — ощущение постановочного кадра. Будто яркая картинка из журнала. Перед нами эклектичный интерьер. Светлый дом в сливочных, белых и цвета семги тонах. Винтажная мебель, суперсовременная отделка. Под истончившимся от времени золотистым жаккардом абажура — энергосберегающая лампа. Все прекрасно в этом стерильном помещении, только людей нет.
Первые ноты Merefame напоминают коктейль из старых ароматов Ricci. Сухая гвоздичная Nina, горечь, зелень и мыло L`air du temps. Слегка переболтаны. Те капли жасмина, гиацинта и ландыша, что есть в обоих, соединились и стали ярче. Но не живые цветы, а выпуклое отражение их в лужице глицерина. Вся поверхность Merefame будто восковая, покрыта яблочным пектином. Следы многочисленных цветов угадываются и в запахах предметов обихода. Отдушено всё, даже зубной порошок. Но пахнет деликатно, ни одна деталь не доминирует.
Видимо, я плохая хозяйка. Такие идеальные дома будят во мне беспокойство. Хочется что-то разбить, пролить или хоть как-то нарушить правильный порядок предметов или сочетание цветов. Например, забросить на люстру фиолетовые носки.
Не знаю что за концентрация у меня в пробирке, но я её боюсь. Говорят, делал сам Ги Робер. Не очень-то похоже на другие его работы. Что я делаю не так? Почему образец классической парфюмерной архитектуры, компонентно богатый Merefame оставляет меня равнодушной?