Что-то не совпало. Что-то не сложилось у меня с восприятием De Profundis Serge Lutens как аромата трагического. Не уловила я интерактивность, не поняла намеки, не увидела ссылки на первоисточники. Вероятно, потому, что их в аромате не было.
Обещанной траурной хризантемы тоже почти не было. В самом начале одна холодная, горькая хризантема довольно энергично и приветливо махнула мне и сразу сбежала в зеленые кусты, отступила за жасмин и чубушник.
Чубушник он известно какой. В нем не столько нежные белые цветы, сколько кошачья анималика пополам с медовыми фруктами. Она была. Сначала густая и яркая, но быстро развеялась. В De Profundis оказалось много свежего воздуха, как в парке после ливня, который сбил цветки на землю, в траву, в лужи.
Вместе с водой утекли лепестки, пыль и дневная духота. Отмытый воздух казался обновленным и живительным. Какие уж тут эпитафии, исповеди и прощальные псалмы? Рядом с De Profundis даже слова эти многосложные и вычурные звучат странно. О нем хочется говорить фразами отрывистыми и короткими как как птичий крик, как вдох и выдох.
На одном из выдохов аромат тихо исчезает. Неожиданно, оборвав сам себя. Это единственная печальная новость и это единственное беспокойство, которое доставляет De Profundis.
De Profundis Serge Lutens 2011
Кристофер Шелдрейк
Колокольчик, гиацинт, гвоздика, хризантема, фиалка, ладан.
Фото Toryarko