Описания описаниями, а 80% людей — визуалы. Поэтому вот вам пирамиды Guerlain в картинках. И на чистом немецком языке. Натырила изображений, потом уронила браузер и не сохранила ссылку на источник, так что извините, опубликую без адреса. Кстати, обратите внимание, на картинке к Инсолансу вместо пирамиды изображена траектория движения вещей в барабане стиральной машины с фронтальной загрузкой. А Елисейские поля классифицированы как «блюмиг страхленд». По-моему это правда 🙂
Я собиралась в Пушкинский на выставку «Dior: под знаком искусства». Проспала. В джинсы — одним прыжком, волосы — некогда сушить, пудра — два шлепка по носу кароновской пуховкой, духи — щедрый намаз из пробирки. Специально с вечера заготовила Амуаж Диа. А рядом, «на потом», для спокойного и осторожного изучения положила другую пробирку. В ней — жидкость бесценная, сокровище, которому больше 100 лет — духи Kadine Guerlain.
И, разумеется, я их перепутала. Привычно замерла в ожидании тяжелой серебряной диадемы, сдавливающей виски. Но вместо головы у меня чуть не отказали ноги.
Встреча с прекрасным, торжественным, трогательным, вдохновенным и талантливым искусством была запланирована. Но я ждала радость для глаз. И в музее, а не на улице Онежской и не в метрополитене имени Ленина.
Меня накрыло на перекрёстке. Нежностью и теплом, каким-то домашним, женским, очень родным запахом. Запахом, которого я не могу помнить. Лиловых атласных лент, алансонского кружева и хрустящей органзы не было ни в моем детстве, ни даже в детстве моей бабушки. Это ложная память. Но поразительно достоверная.
Второй раз подкосились ноги, когда уже в зале музея, возвращаясь к платью из розовой пены, я наткнулась на собственный шлейф. Это было волшебство — запах и платье из сказки, из несуществующей, невероятной и невозможной жизни.
Прекрасные платья Диора (и значительно менее прекрасные платья Гальяно) создали очень правильно резонирующую атмосферу. Хотя я полюбила бы Kadine и сидя дома. Потому что в них есть дух Guerlain.
Представьте себе великие духи начала века Apres L`ondee и L’Heure Bleue, постройте между ними изогнутый ажурный мост. И вот на этом мосту, на свету и на ветру, не на самом гребне, а чуть ближе к L’Heure Bleue будет стоять Kadine.
Анис, гвоздика, мимоза лёгкой пудровой, цветочной, а не кондитерской дымкой декорируют мощный аккорд герлинада. Здесь он явственный, чистый, слышный в мельчайших деталях, прекрасный и трепетный до слёз. Собственно, именно у герлинада прямая связь с подгибающимися коленками. Волшебная, плотная и почти не делимая на атомы смесь из жасмина, розы, бобов тонка и ванили. Каждый компонент принёс лучшее, что у него было, а лишнее и побочное где-то припрятал. Герлинад слышен всё время, сначала в цветочной пыльце, потом в густом дымном бензоине.
Композиция кажется очень простой. Но почему тогда эту простоту никто не повторил и не воссоздал?
О перевыпуске Kadine поговаривали в блогах весной 2005 года. Мы тогда с нетерпением ждали их все: Kadine (1911), Cachet Jaune (1937), Ode (1955), Vega (1936) и Sous Le Vent (1933). Дождались только два последних аромата, да и то, сравнив с оригиналами, взгрустнули.
Так что, может быть оно и к лучшему, что Kadine не перебрали, не сделали гибрид из Ланстана мэджика, Инсоланса и Тонка Империаль. Тем, кто не знает Kadine, лучше и не знать. Чтобы не расстраиваться.
Я не нервничала, не ждала Petite Robe Noire 2, не спешила пробовать и вообще долго не обращала на него внимание. Мне не понравилось Petite Robe Noire с рукавами, почему должно было заинтересовать оно же но без рукавов?
Хотя, «понравиться» не самое точное слово. Понравиться, по нраву, норов…
Норовистый, импульсивный Petite Robe Noire — аромат без единой фамильной черты мог бы выйти и быть популярным под любым именем. Варенье нынче в чести. Норма и правило. Даже для дома с традициями, хоть это и не по нраву мне. И тут я заметила, что Petite Robe Noire 2 не обсуждают. Ни в блогах ни на форумах. Никто и нигде. Не нравится?
Тогда я пошла пробовать Petite Robe Noire 2, которое вовсе не чёрное и не платье. И даже не тазик с вареньем и ящик с печеньем — мечта Плохиша. Это — дырка от бублика.
Беспомощность, которую неравнодушные ко всему новому называют деликатностью. Пресность, которую политкорректные называют интеллигентностью. Жалобные цитрусовые, бледная кошачья травка в горшке, диетическое соевое молоко, маргарин, поролон. Безрадостное утро тяжелобольного человека, запертого в четырёх стенах с окнами на север.
Если с Petite Robe Noire можно было рассчитывать хотя бы на нормальную прибыль, то Petite Robe Noire 2 не конкурент даже заводу «Волжский пекарь».
Petite Robe Noire 2 Guerlain 2011 год
Личи, ирис, зефир, роза, листья фиалки, сандал, мускус.
От весны осталось всего недели две. Можно подводить итоги.
Вспоминайте, ведь было всё — и снег до середины апреля и мартовские оттепели, и жара с первыми одуванчиками и вот теперь черёмуховые холода. В марте все расслабились и простыли, в апреле пошатывались от авитаминоза, теперь бережно расходуем остатки сил в ожидании отпусков.
Моя парфюмерная весна продолжила тенденции предыдущих двух сезонов. Я запасаю любимое, ношу ароматы запойно, неделями. Практически отсутствуют заячьи петли и прыжки. Если уж что-то носится, то носится группами, классами, видами.
Особенно популярен был куст фруктовых шипров — Mitsouko, Diorella, Profumo, Fath`s Love, L de Lubin, Nuance Coty. Они все друг другу, так или иначе, родные. Но один другим заменить нельзя. Тончайшие оттенки помогают сплести из, казалось бы, обязательных бергамотов, мхов, гальбанума, дынь, персиков, слив, лимонов, нарциссов, иланга и жасмина разнообразные по впечатлениям дни, недели и даже месяцы.
Реже, но подолгу носились этой весной букеты цветочных альдегидов Liu, Chanel 5, Amouage Gold, неожиданно для меня покинувшие шипровую группу и примкнувшие к этому классу, Chamade и Miss Dior.
Вынужденно весенним стал Caron. Надо было всё вспомнить, чтобы понять, что запасать, а без чего можно обойтись. Так были сделаны внеплановые приобретения, которые откладывались не один год. Но сил на впечатления не хватает. Да, Or et noir прекрасен внабрызг, от него перехватывает дыхание как в миг наивысшего счастья. Но где-то между пиковой эмоцией и рассудочным, кащейским кряхтением над запасённым флаконом пока провал. Настоящая, полнокровная радость ещё не созрела. Поэтому хранители пыльцы золотых бабочек — Bellodgia, Pois de senteur, Fleurs de Rocaille, N’Aimez Que Moi пока не изливают на меня благодать, а тихо стоят в очереди.
В марте мы с Chanel 19 наконец-то поговорили по душам и выстроили отношения. Это по-прежнему не любовь. Но уже не война.
Аналогичная история с Femme Rochas. C той только разницей, что Femme я пока не решаюсь носить в люди.
И два удивительных аромата носились этой весной — Mona di Orio Nombres d’Or Cuir и Sublime Balkiss The Different Company. Мона ди Орио и Селин Эллена каким-то непостижимым образом проникли в мои детские воспоминания, завязали их в узелок, принесли в наше время и теперь пытаются продать мне их за деньги. Бороться с таким искушением невозможно.
Совсем проигнорировала я этой весной ландыши, ирисы и гардению. Cruel Gardenia Guerlain и Beige Chanel скучают в дальних ящиках. И, что удивительно, не носила почти ничего мужского. Так, иногда дома.
А ещё была этой весной масса впечатлений о новых нишевых ароматах и марках. Надеюсь поделиться ими в самое ближайшее время.
Таким образом, моя парфюмерная весна получилась гармоничной, конструктивной и насыщенной. С приятными открытиями, неожиданными разоблачениями, экскурсами вглубь и вширь любимых тем. А вы как провели весну?