Долго охотилась за старой версией. А когда купила, не разочаровалась, нет, но удивилась.
Потому что не узнала. В памяти жило ощущение бурлящего в шейкере брачного рёва марала. Центральная нота Bel Ami — кастореум — не может иначе. Кастореум пахнет зверем, горяч, учащенно дышит. Во всех ароматах с кастореумом есть знойный взгляд и сердцебиение. Вспомните, например, старую Палому Пикассо.
Сейчас, спустя несколько лет после первого знакомства с Bel ami, этот гад отказывается быть кардиотренажером. В чем дело? Все ноты на месте. Острый мыльноватый лимон в верхах, немного пареных веников — ириса. Жасмин с илангом присутствуют, но ни на что не влияют, в них тоже есть банный аспект, видимо Милый друг предпочитает дорогое мыло. Ветивер и мох раньше не слышала, теперь они — широкоплечие и кряжистые — получили право глоса, теснят бензоин, ваниль и труху кедровой коры. То, что раньше сливалось в цельный кожаный аккорд, теперь дробится. Кастореум больше не метит деревья, а сыто посапывает. Милый друг нагулялся, чешет пузо, развалясь на диване.
Возможно, за годы ожидания я полюбила совсем другие кожи. Кожаные ароматы наравне с альдегидами и зелеными шипрами — ядро коллекции и средоточие интересов. Или меня больше не трогает обаяние отрицательных персонажей.
Первый женский аромат для Guerlain от нового носа Терри Вассера ждали долго. Дождались. Теперь можно с уверенностью сказать, что 180-летнее наследие отодвинуто и забыто. И слава богу! Все немощные попытки, ужимки и прыжки последних лет вокруг кондитерской и пудровой тем порядком надоели. Ничего кроме раздражения они не вызывают. Вассер начал с чистого листа. Без оглядки (что бы он там ни говорил в интервью).
Винтажная туалетка. Мне кажется, так должно пахнуть тело снежной королевы, её кожа, волосы на затылке.